Комментировать

В Москву прибыла великая святыня – крест, на котором был распят Андрей Первозванный. Как известно, апостол Андрей Первозванный был распят в г. Патры на «косом» кресте, получившем его имя. В 357 году мощи апостола были перенесены военачальником Артемием из Патр в Константинополь в храм в честь святых апостолов, а в городе, где был распят апостол Андрей, было оставлено орудие его смерти - крест, а также глава апостола. Там крест находился более тысячи лет (упоминание о нем и его почитании в Патрах есть в «Стишном Прологе» Феодора Продрома XII в.), пережив нашествие крестоносцев.

В 1453 году пал Константинополь. Византийская империя рухнула. Один из роственников последнего византийского императора Фома Палеолог, взяв с собой крест апостола Андрея и его главу, бежал в Италию, оказался в Риме, где принял католицизм. Крест и глава апостола были положены в соборе святого Петра. Только в 1966 году, после многих испытаний, святыни вернулись в Патры, в Андреевский собор, где находятся и сейчас.

В Россию крест прибыл к празднованию 1025-летия Крещения Руси, поскольку именно апостол Андрей Первозванный побывал на территории будущего русского государства в первом веке нашей эры – в Скифии. «Повесть временных лет» доносит до нас подробности его пребывания в Скифии: «Когда Андрей учил в Синопе и прибыл в Корсунь, узнал он, что недалеко от Корсуни устье Днепра, и приплыл в устье днепровское, и оттуда отправился вверх по Днепру. И случилось так, что он пришел и стал под горами на берегу. И наутро встал и сказал бывшим с ним ученикам: „Видите ли горы эти? На этих горах воссияет благодать Божья, будет город великий (Киев), и воздвигнет Бог многие церкви». И взошел на горы эти, и благословил их, и поставил крест, и помолился Богу, и сошел с горы той, где после возник Киев, и отправился по Днепру вверх». Далее он побывал в Новгороде и оттуда направился в западные страны. Сегодня идут научные споры о возможности пребывания апостола Андрея в Скифии, ибо «Повесть Временных лет» - единственный источник, где говорится об этом. Однако археология среднего Поднепровья являет множество свидетельств о том, что уже в первые века нашей эры населявшие среднее течение Днепра народы имели прочные торговые связи с Римом, Азией, где как раз распространялось христианство. То есть христиане того времени могли оказываться в этих местах и свидетельствовать о своей вере.
Святыню уже почли десятки тысяч людей. Нет сомнения, что сейчас развернется очередная антихристианская и антицерковная кампания. Вспомним, что людей, которые мужественно стояли на холоде сутками для того, чтобы несколько мгновений побыть рядом с Поясом Матери Божией, обзывали «подонками», «уродами», «скотами», «тупым быдлом» и многими другими словами и выражениями, на которые очень охоча и способна Интернет-биомасса. Думаю, сейчас мы это услышим в новой редакции. Причина такой реакции понятна, об этом уже приходилось говорить. Миллионы людей показывают всей этой тусовке, что в их жизни есть вещи, ради которых они готовы терпеть любую нужду и лишения. То есть у них есть понятие Истины, истинных ценностей. Поскольку истина (в отличие от всегда субъективной правды) это то, что «есть», что представляет собой реально существующую, объективную, непреходящую ценность. И за эти ценности они готовы страдать, а может даже и умирать, что для Интернет-тусовки, способной только анонимно гадить, является абсолютно непостижимым. То есть все эти люди самим фактом своего бытия угрожают существованию «уютных бложиков», «форумков» и прочих соцсетей по определению, поскольку мыслят реальными, понятными категориями. При этом проблема ненависти и отвращения к святыне и почитающим ее шире каждого конкретного случая. Здесь имеет место то, что Ханс-Магнус Энценсбергер определял, как «злоба к целому и неповрежденному, ненависть ко всему, что работает».
Что есть святыня, реликвия для христианина и правильно ли почитать ее? Напомним, что святыням не поклоняются, а святыни именно почитают. В 787 г. на VII Вселенском соборе был утвержден догмат об иконопочитании, в котором прямо сказано: «Елико бо часто чрез изображение на иконах видимы бывают, потолику взирающии на оныя подвизаемы бывают воспоминати и любити первообразных им, и чествовати их лобызанием и почитательным поклонением, не истинным, по вере нашей, Богопоклонением, еже подобает единому Божескому естеству, но почитанием по тому образу, якоже изображению честного и животворящего Креста и святому Евангелию и прочим святыням фимиамом и поставлением свечей честь воздается». Сакральная ценность любой реликвии состоит в том, что через реликвию человеку подается благодать Божия, через нее происходя чудеса и знамения. Не менее важно понимать, что стремление приложиться к святыне, побыть рядом с нею, среди прочих других мотивов, обусловлено следующим важным обстоятельством. Людям хочется быть ближе к тем, кто стоял у истоков христианства, прикоснуться к тому, к чему прикасалось тело святого, что «помнит» его страдания и последние минуты и через это прикосновение выразить свое благоговение. А тем, кто делает вид, что этого не понимает, нужно посоветовать выбросить из дома все, что напоминает покойных родственников. Их вещи, фотографии, ордена. Зачем это все? В памяти они замечательно сохранились, а остальное мишура.

В христианской истории святыни, реликвии играли огромную роль. Напомним, что почитание реликвий является существенным отличием христианства от других религий. Хотя почитание реликвий есть и в буддизме и позднем исламе, но как пишет Е.Бакалова «по масштабу, сущности и значению эти практики несопоставимы с тем, что можно наблюдать в христианской культуре». Вокруг святынь происходила консолидация общества, выстраивались государственные отношения, из-за них начинались грандиозные и трагические события. Можно вспомнить, что причиной Крымской войны, обернувшейся для России катастрофой, явилась передача ключей от главного входа в храм Гроба Господня в Иерусалиме от православным к католикам. Христианские святыни, хранившиеся в том или ином городе, государстве, являлись зримым символом того, что народ, владеющий святыней, является «избранным», знаком особого благоволения Бога или того или иного святого к тому или иному месту, к людям, собирающихся и живущих там, формировали национальное достоинство и национальную идею.

Не случайно в народе считалось, что не от человеческой воли зависит идти или не идти к святыне – она сама допускает до себя человека или же не допускает его и это должно стать причиной для того, чтобы серьезно задуматься о своем недостоинстве, исправить то, что возможно. Помню, как в Оптину пустынь, куда мы годами ездим со студентами, со мной ездил один парень, который затем увлекся мистикой, масонством, ударился в сомнительные «духовные искания» и ездить перестал. Монах, который нас ежегодно принимал и окормлял в Оптиной, заметил это и спросил, где он. Я ответил что-то вроде «не смог поехать, нет времени, занят». Монах подумал, покачал головой и вдруг сказал: «Нет. Это его старцы не пускают».

Для чего еще важна святыня, реликвия в наши дни, почему к ней идут? Как писал Герман Люббе, базовая особенность нашего времени есть «сокращение пребывания в настоящем». Т.е. прошлое отрывается от нас все больше и уходит все дальше, а горизонты будущего становится все ближе. Возникает ментальный, душевный (а нередко и духовный) разрыв между эпохой первохристианского мученичества и нашей эпохой, апостолы, мученики, святители становятся персонажами плоской черно-белой истории, а не объемной цветной жизни, исчезает чувство сопричастности их жизни и страданиям. Связь между настоящим и прошлым и восстанавливает святыня, ее физическое явление, возможность прикоснуться к ней, возможность особенно, обостренно важная в наш век визуальности. Ведь отличие изображения от текста, прежде всего в том, что изображение, то, что я вижу, не требует доказательств. Где-то когда-то две тысячи лет назад страдал и был распят апостол Андрей – и вот его крест, тот самый крест, в полуметре от человека становится опорой его умозрительной веры, тем самым «костылем духовности», о котором говорил П.Флоренский.

Кроме того, тысячелетний опыт свидетельствует, что все, что происходит вокруг великих святынь, никогда не бывает случайностью. Люди, припадая к святыне, проводя в очереди к ней, в дороге, часы и даже дни, являют объективную готовность ради святыни или святого (сейчас ли, потом – не важно) пожертвовать временем, благополучием, комфортом. То есть пожертвовать значительной частью жизненных составляющих. Не случайно в паломничество всегда стремились ходить пешком, по-простому, с молитвой, долгая дорога и дорожные трудности на пути к святыне становились символом сложного земного странствия, заканчивающегося у врат рая, Нового Иерусалима. Это прекрасно видно в замечательной книге «Откровенные рассказы странника своему духовному отцу». И идут они к святыне именно потому, что чувствуют, как через нее подается благодать, видят, как творятся чудеса, ибо если бы этого не было, никто бы не приходил.

Особенно радостно, что и сегодня на это способны сотни тысяч людей. И способны еще сотни тысяч других, которые просто не могут придти или приехать. Все они, с молитвой припадающие к святыне, отходящие от нее с радостью и светом на лицах, являются самым убедительным свидетельством того, что все усилия политиков-либералов, эстрадных пошляков, блогеров и прочих новообразований последнего двадцатилетия так и не смогли поколебать в основной массе людей их базовые ценности. Их готовность к жертве, если эта жертва оправдана, если она приносится ради прикосновения к подлинной святыне. Иными словами, к святыням приходит подлинная, настоящая Россия, настоящие люди.

Борис Якеменко