Стимулирующая монетарная политика: вопрос эффективности или где деньги, Зин?

В современной глобальной экономике финансовый сектор находится в отрыве от реального капитала, однако, нельзя сказать, что связь между ними исчезла, напротив, она  усилилась, но   приобрела непредсказуемый характер. Асимметрия заключается в том, что финансовый капитал,  функция которого  в экономике заключается в обслуживании движения товарных масс, стал источником турбулентности  и кризисных явлений для реального сектора экономики. Достаточно привести пример  недавних событий на долговом рынке Европы. Инвесторы, несмотря на то, что  располагали данными по бюджетному дефициту и величине государственных долгов  проблемных европейских стран,  продолжали инвестировать в  их суверенные облигации. Однако в один торговый день  начиналась паника  на рынке в результате действий  крупных фондов. Как следствие,  доходности по суверенным долгам взлетели до неприемлемого для бюджета  уровня. Страна, про  финансовое состояние которой все и так знали и все равно продолжали давать ей в долг, вдруг оказывается в одну торговую сессию на гране банкротства, поскольку не располагает доходами, чтобы обслуживать свои долги по новым рыночным ставкам. Правительство вынуждено сокращать свои расходы, повышать налоги, затаскивая свою страну в еще более бедственное положение. Вот пример  непредсказуемого, но, несомненно, определяющего влияния финансовых рынков на реальный сектор экономики.

Конечно,  можно утверждать, что  прежде были сформированы долги правительства, т.е. проводилась неправильная государственная бюджетная  политика в области расходов и доходов.  С другой стороны, откуда такая внезапность и всеобщность осознания бедственности положения страны, информация о финансовом состоянии которой  всегда открыта для инвесторов. Невольно обращаешь внимание на сверхнизкую доходность по американским казначейским облигациям (ниже 2% по 10-летним трежерис и ниже 3% по 30-летним), вызванную перетоком капитала из европейских долговых бумаг «в качество», и, сопоставляя факты, начинаешь верить «во всемирный заговор». Действительно, когда речь идет о суверенных долгах, нельзя списывать со счетов политическую и, более того, геополитическую сторону вопроса. Разросшийся до беспрецедентных размеров финансовый сектор стал очень мощным оружием в руках своего создателя. Сегодня влиять на политическую расстановку сил можно гораздо более искусно: не вступать в открытые военные столкновения (этого очень не любят налогоплательщики) и   не угрожать ядерным вооружением (слишком опасные и масштабные  последствия для самого эскалатора), а воспользоваться тем, что предлагает глобальная экономика с либерализованными рынками капитала.

Сегодня можно констатировать, что  2011 год был не лучшим годом для фондовых площадок.  Медвежий тренд надежно обосновался на биржевых просторах.  Весь год инвесторы ждали и продолжают  ждать новые свежие порции ликвидности.  Однако стоит заметить, что они ждут эту ликвидность не потому, что она поможет восстановлению реального сектора, простимулирует промышленное производство и новые разработки. Инвесторы ждут эту ликвидность, потому что  она их! Банки, которых тем или иным способом профинансирует государство, направят большую часть ликвидности на финансовые рынки. А тогда  возрастут аппетиты к рискам, и  рынки акций  и товарного сырья  начнут радостно толкать быки. Сегодня в Европе и США ведутся споры не  о том, как же  помочь  реальной экономике. Этот краеугольный  вопрос, к сожалению, считается решенным: ставка делается на  монетарные инструменты. Они спорят лишь  о том, как все-таки предоставлять эту ликвидность, чтобы при этом не усиливать значительно инфляционные риски: через  какие фонды,  какие облигации: долгосрочные или краткосрочные, а может и единые, под какой залог и срок.   Надеюсь, что правительствами  все-таки просчитывается при принятии таких решений эффективность этих мер для реальной экономики. Однако,  к сожалению, остается  вне дискуссий вопрос о том, как обеспечить контроль над этими средствами, как добиться того, чтобы деньги дошли в прямом смысле слова до заводов, фабрик,  научных лабораторий и строек. Сегодня нет механизма, способного открыть путь ликвидности из финансового сектора в реальный, нет механизма, способного заставить финансовый капитал сосредоточиться на своей основной функции: обслуживание производства.

Хочется надеяться, что 2011 год показал мировым лидерам, что монетарное стимулирование в том виде в котором, оно осуществляется сегодня, не способно запустить мировую экономику.  Несмотря на проведенные за последний период операции по монетарному смягчению,  эксперты  снижают прогнозы по ВВП США (рост в 2011 году  составит всего 1,6-1,7% при прогнозах в 2,7-2,9%) и  Европы (ОЭСР считает, что ВВП еврозоны в IV квартале этого года сократится на 1% в годовом исчислении и на 0,4% в I-м квартале 2012 года). Кроме того, замедляется экономика  основного мирового локомотива, Китая, судя по последним данным по ВВП (8,9% за IV квартал 2011 года). России же, скорее всего, если не произойдет кардинальной смены направления и характера антикризисной политики в ведущих мировых экономиках,  придется  преодолевать новый масштабный кризис, который наша страна встретит с такой же недиверсифицированной экономикой, как и прошлый, с такой же зависимостью от цен на энергоносители, но, как ни печально, уже без существенных резервов.   В заключение отмечу, что только совместное  изменение направления и характера антикризисной политики ведущими мировыми экономиками  способно  ликвидировать существующую диспропорцию между реальным и финансовым капиталом и спасти мир от затяжной рецессии, в которой, в прочем, мы уже и находимся.

 

 

Таранникова А.Л.

Наследие.Ru

 

 



Если вы незарегистрированный пользователь, ваш коммент уйдет на премодерацию и будет опубликован только после одобрения редактром.

Комментировать

CAPTCHA
Защита от спама
2 + 2 =
Решите эту простую математическую задачу и введите результат. Например, для 1+3, введите 4.