Григорий Ревзин: Колонка N3

Вопрос о будущем вводе российских войск на Украину отчего-то все рассматривают в контексте славной истории появления советских танков в Венгрии, Чехословакии и Польше. Но мне кажется, тут есть момент географического недоразумения, связанного с тем, что западная Украина находится на Западе. Не оспаривая этого физического факта, нельзя не заметить, что взгляды населяющих эту территорию граждан отчасти все же еще пока далеки от европейских принципов толерантности, и больше как-то склоняются в сторону «Здоровеньки ассалям!» Не в том смысле, что Степан Андреевич Бандера почитывал Мухаммеда ибн Абд аль-Ваххаба – этого, кажется, не было, -- а в том, что его наследники готовы и сами страдать за провозглашенные им истины, и заставлять страдать тех, кто эти истины преступно пропустил мимо ушей. Я знаю, что называть Бандеру фашистом теперь могут только подлые путинские пропагандисты, это исторически некорректно, глупо, возмутительно, но, согласитесь, уж в чем, в чем, а в некотором националистическом фундаментализме ему не откажешь. Или так уже тоже теперь нельзя говорить? Тогда извиняюсь. Но с фундаменталистами воевать – это вам не пражскую весну гусеницами утюжить.
Я к тому, что вспоминаются не только победы наших танковых колонн на демократическом Западе, а их несколько менее удачное пребывание на исламском Востоке. В Афганистане. В соответствии с последними тенденциями поражением эту историю теперь считать не принято, но и называть победой тоже покамест еще не велели. Да и не суть, поражение или победа, а важным мне кажется то, что наша афганская история прискорбнейшим образом воспроизвела канву эссе Андрея Амальрика «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года». Амальрик ошибся на 7 лет, что извинительно, имея ввиду, что прогноз делался в 1969, но его логика как раз заключалась в том, что Советский Союз ввяжется в какую-нибудь авантюру на краю цивилизованного мира, войдет в клинч с Америкой, надорвется и развалится. В общих чертах так и получилось, и, как известно, у кого нет сердца, тот не может не переживать по этому поводу, но у кого есть ум, не может не поразиться силе интеллектуального предвидения Андрея Алексеевича.
Общеизвестно, что наша демократия отличается известной имитационностью, а некоторые, скажем так, враги Олимпиады, даже говорят, что это не демократия, а фейк. О’кей, не будем спорить, но в порядке, так сказать, симметричности, духа толерантности и склонности к компромиссу не стоит ли признать, что и наш авторитаризм того? Нет ли в нем какой-то имитационности, даже, извините, наигрыша, какой-то халтуры из провинциального драмтеатра? Вы не замечали? Нет? 
Я не знаю, по какому принципу выбирали Дмитрия Киселева в качестве глашатая последних истин по острым вопросам, но вот актер Георгий Милляр тоже гениально играл Бабу-Ягу. А что ручками выделывал! И он, кстати, по воспоминаниям, тоже сам попросил Главного Режиссера: «А можно мне сыграть Бабу Ягу?» -- , и тот разрешил, и это было здорово, но с таким дарованием, мне кажется, Ягу можно, а «От советского Информбюро» нельзя. Это одаренность не где надо, а совсем в соседней области. Я понимаю, это чисто внешние проявления, но вызванные, между прочим, как раз имитацией демократии – это такое частное мнение, и чтобы это подчеркнуть, высказывать его зовут людей с выраженными отличиями от нормальных. Ну в том смысле, что людей, вот на это похожих, нет, и все говорится в порядке утверждения принципа свободы слова, люди разные, вот у этого такое на уме. Киселев ладно, а есть ведь еще Мамонтов. Один Владимир Соловьев отличается благородной комсомольской внешностью, но вид и у него неофициальный, из программы «Музыкальный киоск». А в «Музыкальном киоске» такое разве говорят, чего он?
Если без шуток, то ни у кого сегодня нет никаких сомнений в том, что Россия может ввести войска на Украину. На это сил хватит вполне. Вопрос в том, сможет ли она их там удержать. Партизанская война с украинскими националистами, с крымскими татарами, необходимость кормить пророссийское население плюс противостояние с Западом – это очень серьезный вызов для российской государственности. И она может его не выдержать, тем более, что у нее еще и Кавказ. 
Глубоким отличием нынешней ситуации от Венгрии, Польши, Чехословакии и Афганистана является то, что, боюсь, вторжение российских войск на Украину вызвало бы сегодня энтузиазм внутри страны. Цифр опросов на эту тему я не нашел, пока их нет, кажется, что это решение поддержало бы больше половины населения, а негативно к нему отнеслись бы та же десятая часть, которая и так негативно воспринимает все действия Путина. Но эта поддержка начала бы таять при первых известиях о подрывах российских транспортов и казарм, терактах, партизанских отрядах, при первых гробах, которые повезут в Россию – а это неминуемо. Крики «предали» и «разворовали» начнутся через неделю после ввода войск, и будут нарастать все время, пока они там будут оставаться, а потом превратятся в сплошной ор. Это тоже сильно отличает ситуацию от советских вторжений – там не ждали, но и не осуждали. Теперь же население ждет от власти победоносного вторжения на Украину, но при первых неудачах обвинит власть.
Для того, чтобы вторгнуться на Украину, Россия должна превратиться в тот авторитарный организм, который она имитирует, и не факт, что при попытке такого превращения она не надорвется. На мой взгляд, это даже самоубийственное действие, многие так не думают, но в любом случае это очень рискованная игра.
Есть чисто психологический фактор. Украина, конечно, крупнейшее геополитическое поражение Путина за все время его правления, это надо было суметь, предложить 15 млрд. долларов, и в ответ получить общенародный бунт, тут кто хочешь обидится. Но стоит чуть остыть, и становится понятно, что Путина все подталкивает к вторжению. А он не любит, когда его что-то куда-то подталкивает. Сам любит подталкивать, а чтобы его что-то толкало – он в этом всегда подозревает чью-то манипуляцию. Вообще-то идея о том, что нас фантастически переиграли в Афганистане – втянули в местный конфликт, и мы там завязли по уши – очень популярна в тех кругах, откуда он родом. 
Он не любит рисковать, а крах СССР пережил вполне лично. Словом, я полагаю, есть надежды ожидать, что самого страшного – войны с Украиной – не произойдет. Это, однако, не означает, что нас ждет что-то хорошее. 
Главная проблема Путина, если он вторгается в Украину, в том, что государство может этого не выдержать, а главная проблема, если он не вторгается – это утрата патриотического электората. До сих пор он успешно выигрывал у оппозиции – прежде всего у Навального – на поле национализма, но ситуация, когда вот здесь, у нас под боком, страдают миллионы русских людей, запрещают русский язык, отбирают имущество, когда им нечего есть, когда им не платят пенсии и зарплаты, когда – да-да-да, а Путин ничего – она для него очень невыигрышная. Тут надо что-то делать.
Ну что делать? Отзывать послов, устраивать военные учения, слать грозные ноты, устраивать телевизионные шоу, имитировать, имитировать и имитировать. Нужно добиться ситуации управляемой патриотической истерики, чтобы избежать неуправляемой. Именно это нас и ждет, я думаю.